Тобольский схрон (СИ) - "Alex O`Timm"

Мне нужно было где-то остановиться и потому решил, что этот «хотель», именно так выразилась сидящая у дверей консьержка, ничуть не хуже любого другого, хотя по сути выбора у меня не было. Скучающая за стойкой регистрации необъятная бабища сидела вполоборота к окошечку, и лузгала семечки, заодно глядя на экран телевизора показывающего какую-то мелодраму. Подойдя ближе, присмотревшись узнал Ленку Козлову. Ту самую что строила мне глазки, когда я вернулся из армии в поселок. Время не красит никого, но я возблагодарил всех богов, что тогда не поддался ее «очарованию». Я еще тогда подумал, что мне столько не выпить, а сейчас только уверился в этом. Впрочем, надо отдать должное, стоило мне подойти к стойке, как звук телевизора был приглушен, а Ленка, тут же развернулась ко мне и томным грудным голосом произнесла.

— Вы, что-то хотели?

— Номер, если это возможно.

— Никаких проблем! С ванной, душем, одноместный, люкс. Какой желаете.

Не знаю, что именовалось здесь люксом, но решил не заморачиваться с этим. Если уж за двадцатилетнюю «семерку» на прокатном пункте просили, как за новенький «Каддилак», то сколько сдерут с меня за так называемый люкс с джакузи, с кипящей водой, как об этом рассказывал Задорнов, было примерно понятно. Поэтому остановился на одноместном номере, с наличием душа. Все же двойная пересадка в самолетах, плюс почти четырехчасовой переезд в автобусе, меня сильно утомили. И мне хотелось в первую очередь привести себя в порядок, а после просто спокойно полежать и отдохнуть.

Услышанное пожелание, не вызвало никаких вопросов, и женщина только уточнила, срок на который я хотел бы снять номер, объявила цену, которая показалась мне вполне приемлемой и произнесла.

— Ваш паспорт, пожалуйста.

Я без задней мысли достал из внутреннего кармана свой паспорт и протянул его женщине. Первое, что я услышал, после того как паспорт оказался в ее руках.

— Ах*еть! — Вслед за этим недолгое молчание, после которого из-за стойки послышалось произнесенные по слогам. — Дю-кофф А-лек-сан-дер.

После чего я услышал поскрипывание пера, и бормотание регистраторши.

— Дюкофф — Дюков — Середюков. — вполголоса издевалась женщина, над моей нынешней фамилией произнося ее как детскую считалочку. — Был у нас когда-то в деревне один Сердюков…

Мгновение молчания и вдруг над стойкой появляется огромная необъятная Ленкина туша, с неменее раскормленной физиономией, мгновение вглядывается в меня, а после восклицает.

— Сашка! Ты ли это? А говорили, что ты перебежчик!

— А ты, что в руках держишь? Да, я гражданин Канады.

— Ах*еть не встать. — Еще раз воскликнула бабища. — Ты что вернулся?

— Так, ностальгия заела. Приехал посмотреть, что тут как? Ты бы оформила номер, а то я устал с дороги. Мне бы в душ да поспать. Все же шестьдесят два года уже.

— Конечно-конечно, сейчас все сделаю. Вот тебе ключ, паспорт, пойдем провожу.

До самого номера, оказавшегося на втором этаже надстроенного здания, Ленка не умолкала ни на минуту, расспрашивая как я докатился до этой жизни, заодно вываливая на меня ворох местных новостей. Я едва от нее отделался, повторив что очень устал, и мне хотелось бы отдохнуть. После я спущусь, и мы еще успеем наговориться. И наконец дверь за нею закрылась.

Номер, оказался достаточно уютным. Обычная деревянная кровать полуторка, стол на высоких ножках, с приставленным к нему стулом, на столе стеклянный графин с водой и обычный граненый стакан. Стены оклеены недорогими обоями в мелкий цветочек, потолок просто побелен, на полу простенький линолеум. На подоконнике пара цветочных горшков и обычная деревянная рама на окне, из которой нещадно дуло. В комнате поставлена выгородка, за которой я обнаружил обычную недорогую душевую кабину, и рядом с нею умывальник, а чуть дальше унитаз с фарфоровым бачком. В душе была горячая вода, получаемая от проточного водонагревателя, и я в общем достаточно хорошо помылся и привел себя в порядок. Белье в койке было вполне нормальным, правда слегка попахивало хлоркой, но в общем-то почти не заметно. И потому я, раздевшись, тут же юркнул в постель и почти моментально уснул.

Уже на следующее утро, было не протолкнуться. Буквально вся деревня, знала о моем приезде. Ладно бы только это, но каждый второй начинал разговор с того, как ему хреново здесь живется и неплохо было бы оказать ему посильную помощь. То есть это я должен был ему помочь. Честно говоря, все это очень раздражало. А в мои ответы о том, что я не миллионер, а простой водитель грузовика, никто не верил.

— Простые работяги, по заграницам не ездят. — буркнул какой-то мужичок.

— Даже если это и так, с какого перепугу, я должен тебе помогать. Хотя если хочешь, давай лопату, пойду помогу тебе картошку выкопать, хотя, наверное, она еще не созрела.

— Картошку я и сам выкопаю, ты лучше денег дай!

— А кто ты такой, брат, кум, сват, чтобы тебе денег давать?

— Ну ты же миллионер, вот и поделись с честным народом.

Прямо детская непосредственность, я даже и не знал, что ответить на такой наезд. Обернувшись, увидел вышедшего на крыльцо местного магазина, какого-то прилично одетого мужика.

— А это кто такой, что-то я не припоминаю его.

— Местный куркуль. Магазин и гостиница ему принадлежат.

— А что же ты с него денег не трясешь?

— С него стрясешь, как же. Он сам с кого хошь стрясет.

— А я значит идиот, с меня можно…

В общем поговорили. После этого я зашел на местное кладбище. Хотя той семьи, которая обещала ухаживать за могилой деда, я в деревне и не нашел, видимо куда-то переехали, однако же было заметно, что за порядком здесь следили. Пусть не часто, но хотя бы раз в год здесь, кто-то появлялся. Разумеется, и я не остался безучасным. Подергал траву, поправил оградку. Вернувшись назад в поселок, купил банку краски, и покрасил, что требовалось. Потом, постояв у могилки, мысленно поговорил с дедом, рассказав ему о своей жизни. И как мне показалось, получил одобрение, от единственно дорогого для меня человека.

В остальном деревня почти не изменилась, разве что дедов дом, который я продал сыну директора совхоза, сейчас был основательно переделан и превращен во что-то похожее на рыболовно-охотничий пансионат. Рядом с домом была пристроена пристань, возле которой находились несколько пластиковых моторных лодок, во дворе, замощеном бетонной плиткой, я увидел столько же новомодных здесь квадроциклов, даже забор, огораживающий усадьбу, и тот выглядел роскошно, темнея кованными и вычурно изогнутыми прутьями. Одним словом, все говорило за то, что дело поставлено на широкую ногу, и похоже пользуется известным спросом. Хозяином всего этого оказался тот самый сын директора совхоза, который когда-то и купил у меня этот дом. Пробудившаяся память подсказала, что он младше меня примерно на пару лет, и в общем-то когда-то в детстве и юности, мы неплохо уживались с ним.

Он меня тут же узнал, пригласил за стол, где мы попили чайку и поговорили о том, о сем. Рассказал ему и о своей жизни, предложил, если будет на то желание, приехать ко мне в Канаду, посмотреть страну. Рассказал, как живу, дал адрес и телефон. Заодно и познакомился с его сыновьями, которые сейчас в основном и занимались всем этим хозяйством, а сам Сергей готовился окончательно сесть на пенсию. Поделился с ним и тем, как меня встретили односельчане.

— Ну, а что ты хотел? Работы в деревне считай и нет. В Муромцево единственный ремонтно-механический завод, да и тот на ладан дышит. Вся молодёжь давно разбежалась, кто в Омск, кто еще дальше, здесь остались или отъявленные пьяницы, или те у кого есть хоть какая-то работа, на крайний случай пенсия. Хорошо я вовремя подсуетился и как началась перестройка сумел организовать вот это хозяйство. Все наши руководители разбежались кто куда, остались одни только те, которые успели что-то урвать. Видел гастроном в центре поселка?

— Видел и хозяина его тоже. Говорят ему и бывший «Дом колхозника» сейчас принадлежит.